В годы Великой Отечественной войны в нашем районе были размещены тысячи граждан, эвакуированных из западных регионов страны. Несмотря на все тяготы военной жизни, добрянцы сумели встретить, обогреть и накормить жителей Москвы, Ленинграда, Калининской, Смоленской, Харьковской областей и других прифронтовых или оккупированных территорий СССР. В том числе огромное количество детей. Вот как это происходило.
Счёт – на тысячи
В фондах Пермского государственного архива социально-политической истории (ПермГАСПИ) я наткнулся на документ, который даёт наглядное представление о масштабах эвакуации. Как сообщал в январе 1942 г. в Молотов (Пермь) председатель Добрянского райисполкома М. А. Патрушев, в районе к тому времени находились 2725 эвакуированных граждан, включая 1129 взрослых и 1596 детей.
Большинство эвакуированных приняла Добрянка. В посёлке нашли приют 920 человек, в том числе 280 воспитанников прибывшего к нам осенью 1941 г. из Харьковской области детского дома. 614 вывезенных граждан принял на тот момент Никулинский сельсовет, 296 – Полазненский и т. д. Но в ходе вой-
ны цифры эти постоянно менялись. Вплоть до середины 1943 г. в сторону увеличения.
«Из прифронтовой полосы»
В июле 1942 г. область поставила перед районными властями очередную задачу – принять в своём и без того придавленном военным горем районе «интернат эвакуированных детей в количестве 100 чел., прибывающих (…) из прифронтовой полосы» (из Курской области. – М.К.). Разместить их решили в Висиме. В связи с этим рай-исполком (РИК) обязал председателя Висимского сельсовета И. В. Северова и председателя колхоза «Красный Урал» Плюснина немедленно начать подготовку жилых помещений, бани, столовой, 100 штук топчанов и другого твёрдого инвентаря, а также «обеспечить через избу-читальню сбор посуды, одежды и обуви среди населения». Всё необходимо было сделать к 27 июля. Ресурсы села были крайне истощены, колхозники жили впроголодь, но, вопреки всему, интернат открыть сумели. Как и в других местах, жили висимские детдомовцы трудно.
«Столовая не благоустроена. Общежития в достаточной мере не оборудованы, – сообщалось в докладе директора детдома Лоскутовой Добрянскому РИК в марте 1943 г. – В спальнях тесно, не побелено. Дети спят по 2 человека на каждом топчане. Не достаточно дети обеспечены обмундированием и постельными принадлежностями. На 2 чел. приходится одно одеяло. 20 человек не имеют зимнего пальто. Из 87 чел. воспитанников 37 чел. имеют слабое здоровье, 34 чел. страдают авитаминозом, не изжита чесотка. (…). Фонды продуктов питания отпускаются несвоевременно, задерживаются (…)».
Летом 1945 г. Висимский детдом был переведён в с. Перемское.
Силами общественности
К 1944 г., помимо детдомов в Добрянке и Висиме, действовал детский дом в Усть-Гаревой. Там на 100 человек имелось лишь 6 одеял, 10 пальто и 12 пар валенок. «Силами общественности было связано для этого детдома 60 пар шерстяных носок и 56 пар варежек», – сообщалось в одной из «Докладных записок». Отмечалось и плохое питание детей, «так как по нарядам д/д были получены только масло и крупы, а другие продукты не получены ввиду отсутствия их на базах».
По данным УНКГБ по Молотовской области, в детдомах отмечались случаи заболевания сыпным тифом, а также отдельные факты избиения детей воспитателями, наказание голодом, использование воспитанников на тяжёлых физических работах.
Всё было, через всё прошли дети войны. Но при этом поражает то, с каким упорством, несмотря на все тяготы, государство проводило линию по обучению детей.
В середине июля 1942 г. Добрянский райисполком принял решение «Об открытии школьного интерната в пос. Добрянка для эвакуированных детей старшего возраста». Согласно документу, в нём должны были размещаться старшеклассники из Перемского, Никулинского и Усть-Гаревского интернатов, т. е. из тех сёл, где не было средних школ. Под интернат для них местные власти распорядились использовать здание начальных классов Добрянской неполной школы № 9, а учились старшеклассники в первой школе.
«Свободных зданий в пос. Добрянка нет»
В июле 1942 г. РИК рассмотрел ещё один крайне острый вопрос, связанный с организацией общежития и столовой для учащихся эвакуированной школы ФЗО Наркомчермета СССР. В её составе в Добрянку из прифронтовой полосы прибыло 100 человек, но к осени в ней насчитывалось уже 200 учащихся. Райисполком разместил их «в здании леспромхоза «Уралзападолес».
В сентябре того же года областные власти предлагали РИК разместить в посёлке ещё одну школу ФЗО и тоже на 200 человек. Однако районные власти буквально взмолились: «Свободных зданий (…) в пос. Добрянка нет». Как сообщалось в докладной записке в облисполком, помимо прибывшей летом школы ФЗО Наркомчермета, в посёлке уже были устроены детский дом на 250 воспитанников из Харьковской области и 180 учащихся ремесленного училища, прибывших из Калининской и Смоленской областей (всего в РУ‑16 училось 400 чел.). Под их размещение были отданы учебный пункт всеобуча на 70 чел., клуб на 130 чел.,
неполная средняя школа на 250 чел. и здание начальной школы на 80 человек. Ещё три здания на 200 мест были переданы Молотовскому эвакогоспиталю № 2573.
«Увеличение контингента (…) не вызывается необходимостью ввиду того, что Добрянский завод имея ограниченное количество цехов и их небольшую площадь (…) в значительной степени насыщен обучающимися, – аргументировал отказ от размещения второй школы ФЗО председатель РИК Патрушев. – В следствии перенасыщенности цехов, обучающиеся будут использоваться плохо, а стало быть не дадут желаемого результата. (…). Это же мнение имеется у райкома ВКП(б) и дирекции Добрянского металлургического завода». У заводчан к тому времени уже был печальный опыт использования на предприятии молодёжи из Одесской колонии НКВД, которая прибыла в Добрянку через Кунгур. Среди «одесситов» оказались «дезорганизаторы, нарушающие внутренний распорядок». Сбривать волосы они не желали, ходить в строю отказывались.
Вторую школу ФЗО в Добрянку не направили, как и предполагаемый ранее к размещению в посёлке «специальный дом инвалидов Отечественной вой-
ны». А вот в Полазне после перевода оттуда в Пермь Ленинградского хореографического училища подходящие помещения нашлись. Весной 1943 г. полазненцы по распоряжению РИК собирались принять в них «эвакуированный детский интернат, прибывающий из Суксунского района».
«Приступить к выполнению плана»
Чтобы хоть как-то улучшить «котловое питание» эвакуированных детей, а также пациентов в госпиталях и больницах, в июле 1942 г. районные власти утвердили план заготовок грибов и ягод. Школьники и воспитатели из Перемского, Сенькинского, Никулинского и Усть-Гаревского интернатов, Ленинградского хореографического училища в Полазне, персонал и выздоравливающие из двух эвакогоспиталей обязаны были заготовить в общей сложности 11 600 кг солёных грибов, 2380 кг грибов сушёных, 2500 кг сушёных ягод и 1670 кг шиповника.
Объёмные задачи по сбору «дикорастущих грибов, ягод, цветковых растений и заменителей чая и кофе» были тогда же поставлены перед коллективами больницы, лесхоза, межрайторга, раймелькомбината и других организаций. «Обязать руководителей вышеуказанных организаций немедленно начать комплектование бригад из школьников, а также населения не работающего в промышленности и сельском хозяйстве и приступить к выполнению плана», – указывал райисполком. Но уже через месяц РИК отмечал, что планы эти оказались неподъёмными.
По окончании войны почти все эвакуированные семьи вернулись в прежние места жительства. По данным на 1 января 1947 г., у нас остались лишь 24 такие семьи. Что же касается детских домов, то самый крупный из них, Добрянский, закрылся только в 1965 г.
Комментировать в соцсетях