«Курица не птица – баба не бухгалтер», – изрёк в 20-х гг. некий служащий Добрянского завода и подвергся в газетах обвинениям во вредной отсталости. До революции число работающих на уральских заводах женщин было небольшим, жёны сидели дома, и потому вовлечение их в производство мужиков сильно коробило…

«Не надо нам женщин квалифицировать. Что они будут у станков юбками вертеть», – высказался было директор Нытвенского завода Злоказов, и тут же его «пропечатали» в прессе. «До чего дело дошло. Бабу до машины допустили. Скоро вы нас в красные платки оденете, да с ребятами водиться заставите», – высказались в 1928 г. чусовские рабочие и тоже стали героями критической публикации в газете.

«Признак мещанства»

В 20-х гг. ХХ века в советской стране кипели нешуточные страсти по поводу взаимоотношения полов, уравнении женщин в правах с мужчинами и о месте женщин в строительстве новой жизни. На полном серьёзе проговаривалось, что семья – это признак старой жизни, закостенелый предрассудок, что женщины должны служить интересам класса, а не обособленной ячейке общества. И вообще, новая жизнь, новая власть – новые отношения, в том числе половые.

Скажем, главная газета страны «Правда» в 1925 г. откровенно писала о том, что неблагополучие в области половой жизни широких слоёв пролетарского юношества стало почти общим местом. «Молодёжь, по-видимому, полагает, что самый примитивный подход к вопросам половой любви и есть подход вполне коммунистический», – рассуждала газета. По её данным, в те годы в комсомольской, студенческой среде сложилось убеждение, что половое воздержание есть признак мещанства и каждая комсомолка должна пойти навстречу выбравшему её комсомольцу, иначе она «мещанка, недостойная носить имя комсомолки, быть рабфаковкой, пролетарской студенткой». «Откуда у нас на севере такие африканские страсти, судить не берусь», – признавался автор статьи. Да что там статьи! По словам «Правды», целой «скорбной повести о комсомольской любви». Вот типичная, по данным газеты, сцена с комиссии по разрешению абортов: «Муж? У меня нет мужа. Это было минутное увлечение. У него сейчас – другая…»

«Взыскивай сама»

Но это в столицах и крупных городах. У нас же, в глубокой провинции, пресса всё больше писала о женщинах, смело идущих работать на заводы, в сельсоветы, а также об отсталых мужьях, не желающих видеть своих жён активистками-делегатками.

Делегатские собрания в рамках работы с женщинами рассматривались тогда как «способ вовлечения женских масс в социалистическое строительство». Сначала делегатки изучали теорию, затем проходили практику в государственных и общественных организациях и, наконец, включались в общественно-политическую жизнь, получали должности.

Понятно, что привыкшим к вековой иерархии мужикам чрезмерная активность их «баб» не нравилась. Об этом газеты того времени писали не раз. О том, что «мужья не дают им участвовать в общественной работе», сообщала, к примеру, крестьянская газета «Страда» в корреспонденции из села Перемского, где в 1925 г. состоялась конференция крестьян Косьвинского края с участием более сотни делегатов, в основном женщин.

Позже досталось «горе-руководителю» женских собраний из Висима Кузьмину, который не столько заботился «о работе делегатских собраний, сколько о том, чтобы жена его сидела дома».

Ещё хуже обстояло дело в соседней с Висимом Дивье, где «на первое делегатское женщин-крестьянок» прибыло только 13 делегаток из двадцати четырёх. Остальные не явились потому, «что мужья баб не отпускают и «загрызли», как «коммунисток».

Были случаи, когда мужья «воспитывали» своих «делегаток» кулаком, а бывало, что неуклюже проявляли мужицкую солидарность. По крайней мере, когда жительница Никулинского сельсовета Орлова стала требовать от местного милиционера найти оставившего её без содержания мужа, тот попросту заявил ей: «Иди, ищи и взыскивай сама…»

На женских посиделках

Первым шагом на пути вовлечения женщин в общественную и производственную жизнь были посиделки (посиденки). В Добрянке они стали проводиться с начала 1925 г. О том, как они проходили, в статье «Крестьянки, берите пример» писала всё та же «Страда»: «Приходит до 60 женщин и девушек, – все с работой, кто вяжет, кто прядёт. На посиденках или агроном, или врач читают лекции и отвечают на вопросы. Прочитаны лекции по животноводству, по охране материнства и младенчества и др. Нарсудья сделал доклад «О правах женщин по Советским законам». Посиденки посещаются всё больше и проходят деловито. Польза от них большая».

Во второй половине 20-х гг. подобные собрания в Добрянке набирали популярность. В конце 1927 г. в посёлке прошли три такие встречи. «На первой посиделке было 56 чел., на второй – 71 чел., а на третьей уже 98 чел., – отчитывалась руководительница женотдела при Добрянском райкоме партии Обросова. – Отходят женщины от вечёрок в узком кругу кумушек к организованным посиделкам, которые (…) дают возможность получить некоторые знания, (…) здоровое развлечение и воспитывают из них общественниц».

В тот же период в Добрянке была открыта школа кройки, шитья и рукоделия, которую в начале 1926 г. посещали до 50 женщин, в том числе крестьянки «из дальних деревень». И, что интересно, как и на посиделках, их учили там не только практическим навыкам, но и азам общественной жизни. «Партийная ячейка выделила одного товарища для проведения среди женщин политграмоты», – сообщалось в прессе.

Сто крынок молока

Урожайным на всякие съезды выдался 1926 г. В феврале в Добрянке под эгидой райкома ВКП(б) прошла районная конференция женщин, на которой рассматривались вопросы международного и внутреннего положения, охраны материнства и младенчества, брачного права и некоторые другие. «Делегатки явились на 70-80% аккуратно», – отмечали современники.

Весной того же года в районе была проведена конференция крестьянок. В ней участвовали 79 делегаток. Обсуждались, в частности, темы участия женщин в кооперации и общественной деятельности. «Внимательно отнеслись крестьянки к этим вопросам. В прениях выступали, отмечали свои нужды, говорили о необходимости открытия ясель, о кооперативах, о необходимости (…) руководства в работе делегаток», – информировала «Звезда».

Впрочем, во второй половине 20-х гг. до идиллии было далеко. Собрания не раз срывались из-за неявки делегаток, на местах работа с ними велась плохо, а принятые решения не выполнялись. Однако случались и конкретные дела. В 1925 г. в ходе двухнедельника помощи беспризорным женотдел РК партии собрал для них в районе около 20 руб. деньгами, а также 150 вёдер картофеля, 100 крынок молока и много других продуктов.

Принесла ли свобода счастье?

Как раз в то время женщины-работницы стали приобщаться к чисто мужским ранее привычкам. В 1930 г. пермская окружная газета «Колхозник» с некоторой гордостью сообщала: «Довоенная Россия потребляла на душу населения 476 грамм табаку, сейчас СССР потребляет 597 грамм, а на конец пятилетки предполагается 831 грамм». Эти цифры прямо объяснялись ростом населения городов и «вовлечением женщин в производство». Дошло до того, что табачной промышленности перестало хватать сырья.

До определённого этапа идеи раскрепощения женщин, вовлечение их в активную жизнь, производство, сельское хозяйство в полной мере отвечали интересам нуждающегося в рабочих руках государства. К 1957 г. на предприятиях и в организациях Добрянского района трудилось свыше 9 тыс. женщин. Около 700 из них имели средне-специальное и 190 высшее образование. Но получилось, что вместе с эмансипацией слабый пол получил и гору новых обязанностей. Так принесла ли такая свобода женщине счастье?

---