Говоря об истории Добрянского железоделательного завода, не обойтись без упоминания персоны финского инженера шведского происхождения Хр.  А. Хусгавеля. Инженера-металлурга, который в 80-х годах XIX века изобрёл, казалось бы, революционный метод выплавки железа и стали.

Минуя стадию чугуна

Метод его выглядел для заводовладельцев очень соблазнительно. Суть заключалась в том, что способ позволял миновать при производстве железа стадию выплавки чугуна, что многократно ускоряло и удешевляло производство. Ведь по традиционной схеме добытая руда шла сначала на чугунолитейные (доменные) заводы, например, на Билимбаевский, где из неё выплавлялся чугун. Затем чугун отправлялся на передельные заводы, в частности, на Добрянский с его пудлинговыми и мартеновскими печами, где из него производились железо и сталь. Долго, муторно, затратно… А тут – раз, и готово. Вот руда, а вот вам уже и железо.

Смелые задачи

Испытательной площадкой в 1886 году стала Добрянка. Возможно, тут сказались два фактора. Во-первых, по техническому оснащению наш завод был одним из лучших не только в имении, но и на Урале. Во-вторых, технические новшества всячески поддерживал его управляющий, автор прогрессивной технологии отливки листокатальных валов Павел Иванович Сюзёв. Не исключено, что с его подачи Хусгавель и был приглашён в Добрянку. Косвенное указание на этот счёт содержится в опубликованном в 1893 году в газете «Пермские губернские ведомости» некрологе П. И. Сюзёву. «За время его управления Добрянским заводом воздвигнуты первые в России, смелые по широте задачи делать железо прямо из руды – печи Хусгавеля», – говорилось в газете.

В статусе чародея

Удивительно, но о личности изобретателя известно немного. Ни годов жизни, ни полного имени, ни фото. Пожалуй, самые любопытные сведения о нём встретились мне в воспоминаниях академика-металлурга М. А. Павлова, который в 80-х годах  XIX века посетил Кувинский завод Строгановых. «Поводом для поездки было сообщение окружного инженера о том, что в Куве появился финляндский инженер Хусгавель, который будто бы проделывает какие-то чудеса с доменными печами», – писал Павлов. Местные специалисты назвали Хусгавеля чародеем.

Приехав в Куву, он встретился с инженером Вологдиным, который показал ему завод и рассказал о Хусгавеле. По словам Вологдина, тот не только «показал, как нужно обращаться с рудой и флюсом», но и продемонстрировал экспериментаторскую смелось.

«Нужно сказать, что это был действительно замечательный человек, – вспоминал много позже академик. – На разные опыты с сыродутными печами он потратил весь свой капитал (раньше он сам был владельцем небольшого завода) и, разорившись, пошёл на службу к графу Строганову. (…). Узнав из журналов о существовании Хусгавеля, он (граф С. А. Строганов. – М.К.) выписал его, поручивши его ведению доменное производство своих заводов. Граф Строганов захотел построить на своих заводах сыродутную печь Хусгавеля. Она была сооружена на Добрянском заводе».

«По примеру какого-то финляндского завода»

Факт постройки у нас такой печи не прошёл незамеченным для современников. К примеру, побывавший в Добрянке в 1886 году корреспондент «Екатеринбургской газеты», написав немало колких строк о жизни здешнего общества, о технических новшествах, напротив, отозвался весьма высоко. «К чести Добрянского завода, однако ж, следует сказать, что железное производство развивается; недавно введён способ выделки железа из местных и привозных руд, минуя употребления в переделе чугуна, по примеру какого-то финляндского завода, – писал автор статьи. – Выгоден ли этот новый способ, точных сведений получить не удалось. Говорят, новым способом выделки железа заправляет сам изобретатель его, некто Хусгавель».

Под контролем Ивана Филатова

В отсутствие Хусгавеля контролировал работу новой печи и всё скрупулёзно фиксировал служащий Иван Павлович Филатов (1847-1913). Тоже известный среди уральских металлургов человек. Окончив Московскую земледельческую школу, он в разные годы служил на Олонецких заводах, в Билимбае, Куве и Добрянке, а с 1894 по 1906 год возглавлял Уткинский завод Строгановых. Известно, что в июне 1899 года Филатов принимал участие в уральской экспедиции Д. И. Менделеева и предоставил ему материал для книги «Уральская железная промышленность в 1899 году». С сентября 1906 года потомственный почётный гражданин И. П. Филатов являлся управляющим Ильинским округом, членом Главного управления Пермского нераздельного имения (майората) графа С. А. Строганова.

Чтобы «возбудить общее доверие»

Изобретатель Хусгавель активно пропагандировал свой метод. В 1887 году его доклад «Добывание железа и стали прямо из руд» прозвучал на заседании Русского технического общества в Санкт-Петербурге и тогда же вышел отдельной брошюрой в столичной типографии братьев Пантелеевых. В 1887 и 1888 годах статьи Хусгавеля на эту же тему были опубликованы в авторитетном «Горном журнале». Реклама шла и в «Пермских губернских ведомостях». «Желающие познакомиться с изобретенною мною печью для получения железа прямо из руд, могут осматривать её и получить сведения о результатах действия ея в Добрянском заводе графа С. А. Строганова. Дальнейшие сведения, письменно или устно, можно получить в С. – Петербурге (…) у К. Ав. Миллер», – сообщалось в главной газете Пермской губернии в декабре 1886 года.

По словам Хусгавеля, к 1888 году, кроме Добрянского завода, печь его конструкции была построена и на казённом Кончеозёрском заводе (в Карелии). Сообщая об этом, он особенно указывал на существенное облегчение труда рабочих-металлургов при использовании его метода.

Чуда не произошло

Несмотря на все утверждения изобретателя, что железо в печи его конструкции получается хорошего качества, а разного рода недостатки и сложности объясняются лишь малыми объёмами производства в условиях эксперимента, интерес к его методу среди металлургов стал угасать. Чуда не произошло. Заявленные возможности сыродутной печи Хусгавеля не подтверждались практикой. Печь требовала руды высокого качества, руда – предварительного обжига и т. д. Строить же, как он предлагал, на заводе сразу пять-шесть небольших опытных печей или две-три большие, но всё с той же неочевидной выгодой, никто не захотел. В 1891 году горный инженер, автор обзорных работ по экономике и истории уральской промышленности М. Белоусов прямо назвал добрянские опыты Хусгавеля неудачными.

Материал для мартена

По сведениям «Горного журнала», после завершения опытов печь Хусгавеля использовалась в Добрянке для переработки отходов металлургического производства «в виде трики, окалин и молотового отбоя». «Из этих малоценных продуктов, перерабатывавшихся раньше в сыродутных горнах, получается вполне пригодный сырой железистый материал для мартеновской печи, заменяющий собою железную ломь», – сообщалось в издании.

Как бы то ни было, искания и порывы финско-шведского изобретателя можно уверенно назвать примерами нестандартного инженерного мышления и красивого полёта творческой мысли.

---