– В зиму 42-43-го годов кто-то вечером постучался в наш дом в Висиме. Приоткрыла мама дверь, а там солдатик стоит – в старенькой шинели, с перевязанной рукой и худющий, в чём только душа держится: «Не пустите переночевать?» «Ну, заходи…» – рассказывала мне в своё время бабкина сестра.

Зашёл он, сел на лавку у печи, а в доме сумеречно. Мама расспрашивает: «Откуда ты, куда идёшь?» Тот тихо отвечает: «С фронта, комиссовали по ранению, домой иду». Ещё какие-то расспросы. И тут дочь что-то заподозрила. Говорит тихонько маме: «А не наш ли это Василко пришёл?» Вглядывается та в гостя и чуть не падает: «Господи, да ведь и вправду Вася!!!» А он: «Эх вы, сына своего не узнали…» Так вернулся домой из блокадного Ленинграда один из его защитников, мой двоюродный дед, красноармеец Василий Михайлович Казанцев.

История эта семейная вспомнилась мне при разговоре с добрянским краеведом Сергеем Сиднёвым. У Сергея Викторовича множество сведений о наших сгинувших на войне земляках. В том числе под Ленинградом.

– Неудивительно, что родители сына не признали, – говорит он, листая в компьютере свою базу данных. – Люди, даже военные, погибали не только от снарядов и пуль, но и от голода. Вот, к примеру, Иван Семёнович Лызов из Голубятского сельсовета. Служил в войсках НКВД и умер во время блокады от дистрофии в 1942 году. Похоронен на Пискарёвском кладбище. Там ещё несколько наших земляков покоится.

На Ленинградском фронте не было частей, сформированных в Прикамье, но наши земляки попадали туда с частями из других областей СССР. Кто-то из них погиб на Синявинских высотах, кто-то на Невском пятачке, кто-то на Ладоге и Балтике.

– Взять хотя бы Невский пятачок, залитый кровью плацдарм на левом берегу Невы, – продолжает Сергей Сиднёв. – Там воевал, в частности, добрянец, политрук роты Михаил Иванович Крапивин. Когда их дивизию вывели оттуда, в ней осталось, не поверите(!), 82 «активных штыка». Представляете, что там творилось. Михаил Иванович погиб уже после вывода, в марте 1942 года. Но у него хоть место захоронения известно, а многим и этого не досталось. Скажем, о младшем сержанте Андрее Ивановиче Шилкове из Таборского сельсовета только и записано, что «похоронен на поле боя» в районе Синявино. А где оно, то поле?

Среди добрянцев, погибших при обороне Ленинграда, были и моряки. К примеру, машинист тральщика Владимир Григорьевич Снегирёв из Висима. Сын легендарного рулевого крейсера «Варяг» погиб в апреле 1943 г. при подрыве корабля на Ладоге. Ну и ещё один памятный штрих к портрету войны. 23 сентября 1941 г. немецкой авиацией был потоплен флагман Балтийского флота, линкор «Марат». Погибли 326 моряков, включая командира корабля, капитана 2-го ранга П. К. Иванова. Недавно стало известно, что в годы вой-ны семья капитана находилась в эвакуации в Полазне.

---

Комментировать в соцсетях

---